Не ждали...

[barsun-life.livejournal.com]

Барсюн с грохотом скатился со шкафа, свернув при этом старую корзинку с нитками. Нитки по полу рассыпались, явив на свет божий кучу личинок моли и старые маникюрные ножницы, которые Лерка давно и безнадежно искала.
Кошка, залипшая на диване, резко вздрогнула, и взгляд ее стал вполне осмысленным. Трансляция с Марса временно прервалась.
- Внизу, между прочим, тоже люди живут...  - как-то отстраненно протянула она.
- Люди, люди... Ты бы, это, залипать завязывала. А то скоро совсем на Марс жить переедшь. – недовольно муркнул Барсюн.
Кошка задумчиво потянулась, зевнув при этом так, что трусы было видать:
- Ну и перееду, тебе-то чего? Может, мне именно этого для счастья и не хватает..?

Не, ну то, что Кошка - та еще писька с ручкой, Барсюн знал давно, но последнее время ее совсем уж не узнать было. Загадочные трансляции с Марса прерывались прям-таки феерическим жором сразу из двух мисок. Опустошив свою лоханку, а заодно и Барсюнову, Кошка хищно таращилась в сторону Леркиной порции, кусок Лерке в горло не шел, и все опять же уходило в Кошку.
 Ругаться матерно Кошка забросила, по телевизору смотрела мелодрамы всякие, и местами пускала скупую кошачью слезу.  Ближе к вечеру Кошка томно устраивалась на полу за диваном с нехорошим видом «скоро сдохну и протеку к соседям».
Чаша леркиного терпения заметно наполнялась. Последней каплей стал замечательный вьетнамский сувенирный веник, который кошка с радостным упоением обгрызла, а минут через 5 вывернула его обратно, в виде пенистой сероватой кучки, по форме напоминающей карту Италии...

Вереринар пришел ровно в семь. Вернее, как оказалось, пришла ветеринар-ша. Далекая леркина знакома, вечная студентка вет. ВУЗа, внешне весьма схожая со свинкой с шестью сиськами из «Ну погоди!», только с ярко напомаженным свистком и напрочь склеенными лаком кудрями. Неизвестно, как там у нее в голове было насчет ветеринарных познаний, но покушать девица любила. А заодно и выпить. 
После пятой рюмки коньяку докторица плюхнулась жирным задом прямо в барсюново кресло, а Лерку отправила кофий готовить.  Поковырявшись у себя в ягодицах, девица выволокла на свет божий рыжую тушку Барсюна.
- Уу-ти, красавица какая! И чем же это мы болеем? – слегка заплетающимся языком вопрошала эскулапша. – Счас мы тебя вылечим…
Барсюн как-то слегка сжался, но любопытство победило, и он, тщательно прикрывая яйца хвостом, развалился на диване для осмотра.
- Тэээк-с, ага… да… матка в форме буквы Y должна быть, кажется… А тут что-то на G похоже…Заворот кишок…? – хмурила брови докторша. Очечки ее при этом на кочик носа переместились, а язык слегка торчал наружу, видать, от старания. Взгляд же ее при этом блуждал где-то в направлении репродукции Репина “Бурлаки на Волге”, не так давно прикупленной Леркой на распродаже.
Не найдя матку нужной ей формы, докторица слегка занервничала и полезла к Барсюну в пасть. Там поискать, наверное,  на всякий случай.
Барсюну все это в общем-то даже нравилось, и поглаживания были вполне себе приятные, пока шаловливые ручки докторши к самому главному не приблизились. И вот тут-то кот, впервые в своей жизни, увидал как очки могут сами собой к переносице переместиться.
- Ой!  - докторица вздрогнула, и опустилась на кресло. Некоторое время грудь ее возбужденно подымалась-опускалась, но, наконец, она, усилием воли, сгребла свои мысли в кучку.
- Это нооонсЭнс, нооонсЭнс, - тянула глубоким грудным голосом толстуха, вбегая на кухню. – Валееерия! У твоей кошки яйца выросли!
- Дура ты! – в сердцах брякнула пришедшая посмотреть на явление чуда Лерка. – У меня ж двое котов. Это - Барсюн! У него яйца и так всегда были. А нам надо Кошку лечить. Понимаешь, кош-ку! Пить надо на пол ведра меньше…
Отпоенная кофеём эскулапша была вскоре с позором выдворена, а Кошку в этот вечер так никто вообще и не видел.

На следующий день приехала врач настоящая, из вет. поликлиники вызванная. Эта мадама была полной противоположностью вчерашней – сухонькая, старенькая, сиськи не просматривались вообще, зато на лице интеллект сиял почище лампочки Ильича.
Кошка была заранее вытащена из шкафа и уложена на стол.
Слова  из Лерки лились потоком, и об обжорстве Кошкином она рассказала, и о покладистости странной, и о появившейся  манере лежать подолгу и в одну точку пялиться. Короче, клиника полная, и не пора ли уже маленький гробик по вечерам строгать, подушечку алую шить?
Не известно, до чего бы она еще так договорилась, но тут к разговору подключилась эскулапша.
Помыв руки и нацепив на себя белоснежный халат, врачиха подошла к столу, на котором возлежала Кошка. Еще и не потрогав животину, докторша сощурилась, точно китайский снайпер, и вполне себе весело сообщила:

- Так она ж  беременная!

В воздухе повисла нехорошая пауза. Лерка от неожиданности выронила приготовленное полотенце. Спустя минуту  к ней вполне уже вернулся дар речи.
- И… что теперь? – как-то уж очень нервно поинтересовалась Лерка. Вероятно, в тот момент, ей весьма живо представилась  квартира, наводненная толпами котят, и непрервно растущий уровень мочи в квартире, потому как голос, и правда, был каким-то нехорошим.
- А у нас сегодня кошка,  родила вчера котят,
положили их в коробку, и лежат тихонько в ряд, – не к месту развеселилась докторша, внимательно при этом ощупывая Кошку. – Кошка у вас не молодая, но вполне себе здоровая, так что скоро прибавления ждите. Недельки, эдак, через три…

Барсюн уже третий день с Кошкой не разговаривал, принципиально. Его огромное кошачье самолюбие было жестоко задето. Он, можно сказать, будущий молодой отец, а узнает об этом от посторонних. Отвратительно.

Кошка же вполне себе цвела и пахла. На двери в квартиру теперь можно было смело прибивать табличку с надписью «Индия», потому как священная корова, яркий символ богатства и плодородия, там уже появилась.
Статус будущей молодой мамаши позволял теперь Кошке вполне открыто уминать по три порции и вываливать недопереваренную пищу именно там, где придется. Лерка тяжко вздыхала, ходила по дому с половой тряпкой, подтирая остатки недопереваренной пищи, курить в квартире перестала. А еще по вечерам клеила на соседних домах объявления про котят «симпатичных, умных, к туалету приученных». Котята, правда, про то, что они уже на лоток ловко гадят, пока еще ни разу не догадывались, и мирно шевелились в Кошкиной утробе. Ждать оставалось недолго.

Примерно за недельку до дня Х, умная, но не лишенная чувства своеобразного медицинского юмора, докторица преподнесла Лерке «подарок» - симпатичную цепочку, с градусником на одном конце и чем-то типа «крокодильчика» от гардины на другом. Имелось в виду, что теперь Лерка должна будет температуру кошачью измерять, регулярно и ректально. А «крокодильчик» прилагается во избежание неожиданностей всяких, с Кошкиной стороны.
 Докторица чудо-инструмент вручила, а сама тут же лыжи навострила,  и резво умчалась в неизвестном направлении.

Лерка задумчиво фигнюшку на цепочечке вокруг пальца покрутила, а в голове как-то ни к месту всплыла сказочка о чудо-целителе зверином «… и ставит, и ставит им градусники…». Лавры Айболита явно не давали Лерке покоя. А вслух было оглашено, что ни одина кошачья беременность не может протекать нормально без свежих температурных данных. И хотя сказала это Лерка уже не сильно уверенно, однако Кошку из шкафа вытащила и на столе разложила.
Дальнейшие события развивались вполне себе стремительно. Оказалось, что основной Кошкин девиз «ни капли в рот, ни сантиметра в жопу» прекрасно канает и для градусника.
При первой же попытке внедрить инструмент в крепко сжатый кошачий анус, Лерка отгребла нехилых пиздюлей, а кошка, шипя и фыркая, взлетела на шкаф.
Царапины свои Лерка очень даже художественно зеленкой замазала, а хитрый анальный инструмент был незамедлительно отправлен в далекий ящик.
Кошка после такой попытки проникновения в ее священное кошачье тельце долго потом в шкафу отсиживалась и бурчала, что, мол, на свете «легко только кошки родятся», а некоторые недалекие личности и этот процесс усложнить пытаются. И зачем-то в жопу лезут.

Дни шли, Кошка становилась все более похожей на веретено, изготовленное пьяным криворуким мастером, да еще и наспех. Поговорка «хорошо быть кошкою, хорошо собакою, где хочу там писаю, где хочу - там какаю» накрепко засела в ее кошачьем сознании, и вовсю эксплуатировалась.  Барсюну теперь разрешено было обращаться к Кошке лишь «на Вы, и шепотом», а так же разрешалось оставлять свою еду в миске, для последующего возможного поедания священным животным.

Впрочем, терпеть Барсюну пришлось не долго – день Х настал неожиданно быстро. Лерка всю свою комнату под «родзал» отвела, докторша умная была заранее вызвана. Барсюну же ход в комнату был строго-настрого запрещен, и он, точно чокнутый ослик из зоопарка, беспокойно нарезал круги по квартире….
© http://barsun-life.livejournal.com

Продолжение здесь