ru_cats

Глава 21. Последние приобретения.

Летом наша Киса решила обзавестись котятами. На ухаживания подросшего Мурыся она не обращала внимания, а при попытках своего незадачливого сына совершить инцест, яростно била его.

На даче, окруженная сонмом поклонников, она две недели не приходила домой, шатаясь с ними по соседним участкам, а когда потеряла к ним интерес, стала почему-то навещать наших хороших соседей, недвусмысленно намекая, что не прочь у них остаться. Соседи угощали её мясными деликатесами, разрешали спать на своих диванах, и она решила, что мы ей не нужны.
           Но нам-то она была нужна, да и кто, кроме нас, стал бы возиться с беременной кошкой!
            Мы приносили её домой, пытались запирать, но, выбрав подходящий момент, она опять убегала. Мы опять искали её, ловили, несли на руках домой, но при приближении к калитке, кошка начинала рычать и вырываться.
           Однажды Киса отсутствовала несколько дней подряд, и мы всполошились. А вдруг эта дурёха родит котят где-нибудь в незнакомом и недоступном месте? Ребята кинулись её искать, обследовали все близлежащие кусты, сараи, подвалы, но кошку так и не нашли. Звали, кричали, - ни ответа, ни привета.
            На следующий день мы увидели нашу кошку, вперевалку спускавшуюся по стропилам нашего чердака. Тут-то мы её и поймали, и затащили в дом, и арестовали. Ведь крыша нашего дома устроена таким образом, что достать оттуда котят будет просто невозможно, придётся ломать чердачные перекрытия.
           Две недели кошка провела «в условиях строгой изоляции», в закрытой комнате, с окном, забитым сеткой. Мы на скорую руку соорудили из подручных материалов шлейку и несколько раз в день на длинной верёвке выводили её гулять, или привязывали верёвку в тени деревьев к колышку, чтобы Киса, подобно козе могла проводить своё время на свежем воздухе. Правда, негодяйка только и думала о том, как бы улизнуть. Несколько раз ей удавалось выбраться из шлейки, но убежать она не успевала, потому что мы старались не оставлять её без присмотра.
           Кого же из полосатых, серых, рыжих и чёрных котов выбрала наша Киса? Котёнок то родился белым. Наконец то у нас появилась белая кошка. Да такая смешная, да такая милая! Горностаевая её шкурка была удивительно мягкой, а розовые пяточки - такими нежными! К тому же, она была очень ласковой и грациозно выгибала крошечную спинку, если по ней проводили пальцем.
           Прошло десять дней, и она открыла свои огромные широко поставленные глаза. Но, в чём дело? Что это за тоненькая голубоватая окантовочка на её ушках? И почему хвостик с внутренней стороны расцветился еле заметными голубыми полосками? Ну, все ясно. Мы воспитываем сиамскую кошку, хотя ни одного сиамского кота поблизости и в помине не было. Что же, сиамка, так сиамка. Таких у нас тоже никогда не было. Прощай, белая кошка.
           Но всё же, она оказалось белой. Со стороны живота. Лапы, грудка, живот, носик с розовым пятачком – всё белоснежное. Этакое бело-сиамское чудо с бледно- голубыми глазами. А зовут её Бьянкой.
Бьянка – удивительная кошка. Как никто другой из наших котов и кошек, живёт она «сама по себе». Она очень умна и своенравна. Вечером, когда я собираюсь идти в свою комнату, чтобы укладываться спать, и говорю ей: «Бьяночка, пойдём!» - она опрометью кидается вперёд, перегоняя меня, подбегает к моей двери и ждёт, когда я открою эту дверь. Мы входим в комнату, и Бьянка сразу же вскакивает на кровать, что-то говоря мне, наверное, предлагая присоединиться к ней. Если я тотчас не ложусь, она спрыгивает на пол, бегает за мной по пятам и продолжает уговаривать меня поскорее лечь в постель.
Ну, а когда я, наконец, ложусь, Бьянка, кинувшись в мои объятия, начинает ласкаться с такой страстью, что-то приговаривая и мурлыча, неотрывно глядя мне в глаза, пытаясь выбить из моих рук книгу, трогая лапкой мой рот, что невольно начинаю я переводить её кошачий язык на наш, грубый, примитивный: «Любимая! Единственная! Гладь меня, гладь! Зачем ты глядишь в эту дурацкую книгу? Брось её, а то я раздеру её на части! Гляди мне в глаза! Гляди только в мои глаза! И не молчи! Говори, говори! Слышишь, ведь я мурлычу для тебя, потому, что я тебя люблю! Люби, люби меня!»
Но попробуйте взять эту мерзавку на руки днём! Брезгливо передёрнув своей шкуркой, она выскользнет, как угорь, из ваших рук и уйдёт, ни разу не оглянувшись.
           Вскоре после рождения Бьянки холодным осенним днём у наших ворот мы обнаружили полуторамесячного котёнка. Котёнок жалобно мяукал. Мы даже не успели его рассмотреть, потому что вслед за нами из ворот выскочил наш пёс Тюшка, и котёнок, завидев чудовище, в панике бросился под бетонные мостки. Долго мы не могли извлечь его оттуда, а когда достали, и я взяла его в руки, оказалось, что кроме голоса, пушистой шкурки и многочисленных рёбер у котёнка ничего нет. Этот скелетик прижался всем тельцем к моему плечу, и мы со страхом понесли его в дом, не зная, что нам «скажет» наша Киса и как она прореагирует на появление чужака?
           К счастью, Кисы не было дома. На диване, развалившись кверху розовым пузом, блаженно спал Котя, покровитель всех беспризорных котят. Мы подложили ему котёнка, он обнюхал малышку и стал её отмывать. Когда кошка вернулась с прогулки, новый котёнок уже спал рядом с её собственным. Кошка подозрительно обнюхала пушистое тельце, подумала немного и, ничего толком не поняв, устроившись рядом с котятами, начала их кормить.
Всю ночь Маруська металась между миской с едой и Кошкиным, полным молока, животом, никак не могла утолить свой голод.
           Маленькая Маруська была поразительно похожа на нашего Мурыся, и мы сделали вывод, что это – его дочка. Ласковая и певучая, она и сейчас живёт у нас. Вот только в глаза никогда не смотрит. Все её любят, и называют «енотовой котякой» за то, что она является обладательницей круглого, пушистого хвоста, постоянно поднятого вверх. Она всё время мурлычет, не только тогда, когда её гладят, но даже, если только окликаешь её по имени. А зять, возвращаясь с работы, всегда берёт Маруську на руки и говорит: «Моя Марусенька, моя ты куколка!»
Прошло десять месяцев. Недавно наша Марусенька стала усиленно ухаживать за десятимесячной Бьянкой. Это напомнило мне, как много лет назад мой семилетний сын, задумчиво глядя на свою десятимесячную сестру, спросил меня: «Мамочка, а есть мужское имя от имени Юля?» «Конечно, есть имя «Юлий». «Правда?» «Да, был такой Юлий Цезарь, римский император. А почему ты об этом спрашиваешь?» «Мамочка, а вдруг она окажется мальчиком?»
Марусеньку мы тотчас обследовали. Она оказалась мальчиком. Такого конфуза я ещё никогда не испытывала! Впервые в жизни не отличить полуторамесячного котика от кошечки! Ну и ну!
В нашей семье произошло ещё одно чудо: привезли из родильного дома мою дочь и маленькую внучку. Всё семейство сгрудилось вокруг новенького, мякенького и тёпленького ребёночка. Вдруг из-за двери раздались истошные крики нашей кошачьей «всеобщей матери», Кисы. Кошка металась по квартире, что-то всем пыталась объяснить и о чём-то жалобно вопрошала. Мы решили, что появление новорожденного существа   разбудило её материнский инстинкт.
И действительно, она вообразила, что у неё появилось молоко, и снова пытается кормить свою великовозрастную Бьянку, чем эта голубоглазая тварь очень довольна. Целый день они лежат вместе на моей кровати и годовалая Бьянка тщательно и последовательно, сосок за соском, выдаивает воображаемое молоко из своей очумевшей мамаши.
А недавно на Востряковском кладбище мы подобрали двух крошечных дворняжьих щенков. Мы собирались уже уходить с кладбища, как вдруг где-то невдалеке раздался щенячий визг. Мои дочери тотчас повернулись в ту сторону и уверенной походкой направились на поиски. Перед нами была роскошная, огромная могила, вымощенная плитами чёрного полированного гранита, по которой, истошно голося, метался маленький щенок, а у подножия этого монумента, сочувственно подвывая, носился его брат. Ни людей, ни собак поблизости не было. Малышей привезли домой и назвали Кеем и Джем, как героев фильма «Люди в чёрном». Сейчас им по пяти месяцев, но ничего особенно интересного о них пока рассказать нельзя, кроме того, что братья перебили изрядное количество цветочных горшков, растоптав вываленную из 6их землю по диванным подушкам, разорвали шторы, научились изобретательно находить и воровать различные понравившиеся им вещи, которые после этого годны только для того, чтобы немедленно отправиться в мусоропровод, Они эапросто раздвигают стёкла книжных полок и вытаскивают книги, разрывая их на части, срывают со стен обои и всё такое прочее. Так что, ничего положительного пока о них сказать нельзя. Поэтому я пока не включаю их в число тех семи собак, о которых я рассказала. Надеюсь, что со временем они поумнеют, остепенятся и заслужат право на более подробный и доброжелательный рассказ о себе.
На этом я заканчиваю рассказ о двадцати семи кошках и семи собаках.