Оригинал взят у
gallika в Люди - такие сволочи. Забрали таких хороших котиков с такой хорошей дачи.
Последний день на даче. Коты еще не знают, чего им опять предстоит лишиться. Хотя они у нас каждые полгода чего-нибудь да лишаются. Но каждый раз - как в первый. И, как назло, у них в мозгах это прочно связано с моей машиной. Я уже писала о том, как в этом году перевозила их на дачу, и сколько нервов это отняло у обеих сторон, пока Лёня не почуял родимый воздух поселка и не полез буквально по нашим головам, чтобы попасть уже побыстрее в давно забытый рай. И вот теперь ему опять пришлось с этим раем насильственно расстаться.

Коты заподозрили неладное уже в тот момент, когда их обоих под покровом ночи из теплых кроваток (а обоих заранее заманили спать в мамину комнату), вдруг резко переместили на заднее сиденье машины. Стоило мне тронуться с места, как оба начали - не то что плакать, рыдать! "Миау!" - басом орал Лёня. "Иии!" - писком отвечал ему Шармель. "Миау!" "Иии!"
И оба в окна глядят на ускользающую от них природу...
Я на них наорала. "Ты что, Лёня, - говорю, - один тут зимовать рассчитывал? Без еды, воды и тепла?" (А погода в этот день мерзкая уже была, 10 градусов и дождь целый день). На Шармельку орать у меня не очень получалось, да и все равно он Лёне только только вторил, как бы сопереживал. "Миау!" "Ииии!" "Да я вам жизни спасаю, а вы меня заставляете почувствовать себя последней сволочью!" "Миау!" "Ии!"
Шармеля, как хороший кот, вскоре успокоился и всю дорогу лежал там, где его положили. А Лёня сразу сбежал в багажник (который в джипе ничем не отгорожен) смотреть в заднее окно, видимо, в надежде хоть что-то еще увидеть из прежней жизни. А у меня там огромные петуньи в корзинках. "Леня! - ору ему по пути. - Паразит ты этакий, вылезай оттудова, ты мне все цветы своими лапищами потопчешь!" Вылез. Минут через двадцать. Недовольно мяукая. Лег, наконец, с Шармелькой. Тот подвинулся поближе, морду ему на попу положил, и они замерли, то ли трясясь, то ли кайфуя. Скорее первое. Потому как вечер воскресенья, дикие пробки в Москву, и мы в надежде приехать хотя бы к полуночи объезжаем их вслед за вторым рядом по обочине, трясясь на каждом ухабе не хуже какого-нибудь Камаза. Как коты с сиденья не попадали - вообще не знаю. Помню только, что после каждой ямы я им говорила: "Простите, зайки!", а они мрачно молчали.

Когда они уже совсем успокоились, я решила все-таки включить в машине радио. Это было Радио Джаз. А там тетка какая-то завывает совершенно по-кошачьи: " Оу, май лааав!" И тут Лёня, моментально проснувшись, вновь подключился своим басом: "Миааау!" И Шармелька ему вторит писком: "Иии!" Вот прямо Винни-Пух и Пятачок, честное слово! Я им говорю, вы что, сдурели совсем? Это она не мяучет, это она поет по-английски, вы-то чего орете? А тут ее припев опять повторяют: "Оу, май Лаааааав!" "Миааау!" "Иии!" В общем, тот еще был концерт. Пришлось радио выключить. Зато с котами я за эту поездку пообщалась от души.
Приехали, наконец.. К полуночи не успели, приехали в четверть первого, но дети спать не ложились, ждали котиков, хотя им завтра в школу. И вот дети разобрали котов, унесли домой (слава богу, коты уже в трансе были, никто не сбежал). Дома коты долго ходили по комнатам, вынюхивая, куда это они попали. Делая вид, что они вообще не знают, что это за место такое, и всячески показывая, что их здесь и не было никогда. Впрочем, старые привычки и навыки быстро вернулись. Лёня, хитрый кот, уже вскоре сидел на подоконнике и гладил мордочкой балконную ручку, периодически бросая искательный взгляд на меня, мол, не выпустишь ли уже погулять, хозяйка? Фигушки. Я помню, как ты вначале прикидываешься хорошим мальчиком и сидишь на балконном диванчике, а потом по перилам прыгаешь не хуже горной серны. Гулять теперь - только под присмотром! Пока сетку не навесим, по крайней мере. Вскоре был освоен и лоток, напрочь забытый на время дачной жизни. А поутру они уже оба пялились на жизнь за окном, как сиамские близнецы, сросшиеся попами.

Переживают, конечно. Знают ведь, что их третий братик, угольно черный подобрашка Чакра со сметанным пятнышком на носу все еще кайфует на даче, которая осталась в его полном распоряжении. Пока мама оттуда не уедет и не заберет его с собой. Ха-ха!

Но ведь всем троим предстоит еще полгода маяться в городских застенках и только вспоминать о дачном раздолье. И им можно посочувствовать. Впрочем, как и нам... Ведь нам теперь еще и пылесосить каждый день...
Последний день на даче. Коты еще не знают, чего им опять предстоит лишиться. Хотя они у нас каждые полгода чего-нибудь да лишаются. Но каждый раз - как в первый. И, как назло, у них в мозгах это прочно связано с моей машиной. Я уже писала о том, как в этом году перевозила их на дачу, и сколько нервов это отняло у обеих сторон, пока Лёня не почуял родимый воздух поселка и не полез буквально по нашим головам, чтобы попасть уже побыстрее в давно забытый рай. И вот теперь ему опять пришлось с этим раем насильственно расстаться.

Коты заподозрили неладное уже в тот момент, когда их обоих под покровом ночи из теплых кроваток (а обоих заранее заманили спать в мамину комнату), вдруг резко переместили на заднее сиденье машины. Стоило мне тронуться с места, как оба начали - не то что плакать, рыдать! "Миау!" - басом орал Лёня. "Иии!" - писком отвечал ему Шармель. "Миау!" "Иии!"
И оба в окна глядят на ускользающую от них природу...
Я на них наорала. "Ты что, Лёня, - говорю, - один тут зимовать рассчитывал? Без еды, воды и тепла?" (А погода в этот день мерзкая уже была, 10 градусов и дождь целый день). На Шармельку орать у меня не очень получалось, да и все равно он Лёне только только вторил, как бы сопереживал. "Миау!" "Ииии!" "Да я вам жизни спасаю, а вы меня заставляете почувствовать себя последней сволочью!" "Миау!" "Ии!"
Шармеля, как хороший кот, вскоре успокоился и всю дорогу лежал там, где его положили. А Лёня сразу сбежал в багажник (который в джипе ничем не отгорожен) смотреть в заднее окно, видимо, в надежде хоть что-то еще увидеть из прежней жизни. А у меня там огромные петуньи в корзинках. "Леня! - ору ему по пути. - Паразит ты этакий, вылезай оттудова, ты мне все цветы своими лапищами потопчешь!" Вылез. Минут через двадцать. Недовольно мяукая. Лег, наконец, с Шармелькой. Тот подвинулся поближе, морду ему на попу положил, и они замерли, то ли трясясь, то ли кайфуя. Скорее первое. Потому как вечер воскресенья, дикие пробки в Москву, и мы в надежде приехать хотя бы к полуночи объезжаем их вслед за вторым рядом по обочине, трясясь на каждом ухабе не хуже какого-нибудь Камаза. Как коты с сиденья не попадали - вообще не знаю. Помню только, что после каждой ямы я им говорила: "Простите, зайки!", а они мрачно молчали.

Когда они уже совсем успокоились, я решила все-таки включить в машине радио. Это было Радио Джаз. А там тетка какая-то завывает совершенно по-кошачьи: " Оу, май лааав!" И тут Лёня, моментально проснувшись, вновь подключился своим басом: "Миааау!" И Шармелька ему вторит писком: "Иии!" Вот прямо Винни-Пух и Пятачок, честное слово! Я им говорю, вы что, сдурели совсем? Это она не мяучет, это она поет по-английски, вы-то чего орете? А тут ее припев опять повторяют: "Оу, май Лаааааав!" "Миааау!" "Иии!" В общем, тот еще был концерт. Пришлось радио выключить. Зато с котами я за эту поездку пообщалась от души.
Приехали, наконец.. К полуночи не успели, приехали в четверть первого, но дети спать не ложились, ждали котиков, хотя им завтра в школу. И вот дети разобрали котов, унесли домой (слава богу, коты уже в трансе были, никто не сбежал). Дома коты долго ходили по комнатам, вынюхивая, куда это они попали. Делая вид, что они вообще не знают, что это за место такое, и всячески показывая, что их здесь и не было никогда. Впрочем, старые привычки и навыки быстро вернулись. Лёня, хитрый кот, уже вскоре сидел на подоконнике и гладил мордочкой балконную ручку, периодически бросая искательный взгляд на меня, мол, не выпустишь ли уже погулять, хозяйка? Фигушки. Я помню, как ты вначале прикидываешься хорошим мальчиком и сидишь на балконном диванчике, а потом по перилам прыгаешь не хуже горной серны. Гулять теперь - только под присмотром! Пока сетку не навесим, по крайней мере. Вскоре был освоен и лоток, напрочь забытый на время дачной жизни. А поутру они уже оба пялились на жизнь за окном, как сиамские близнецы, сросшиеся попами.

Переживают, конечно. Знают ведь, что их третий братик, угольно черный подобрашка Чакра со сметанным пятнышком на носу все еще кайфует на даче, которая осталась в его полном распоряжении. Пока мама оттуда не уедет и не заберет его с собой. Ха-ха!

Но ведь всем троим предстоит еще полгода маяться в городских застенках и только вспоминать о дачном раздолье. И им можно посочувствовать. Впрочем, как и нам... Ведь нам теперь еще и пылесосить каждый день...
no subject
Date: 2012-09-10 09:29 pm (UTC)no subject
Date: 2012-09-10 09:50 pm (UTC)no subject
Date: 2012-09-10 10:12 pm (UTC)no subject
Date: 2012-09-10 10:31 pm (UTC)no subject
Date: 2012-09-11 08:08 am (UTC)no subject
Date: 2012-09-11 11:02 am (UTC)no subject
Date: 2012-09-11 11:54 am (UTC)no subject
Date: 2012-09-11 12:16 pm (UTC)no subject
Date: 2012-09-11 11:03 am (UTC)прям с улыбкой читала)))
no subject
Date: 2012-09-11 12:17 pm (UTC)